вторник, 31 марта 2020 г.

Вирус. Альбом авторских песен

Эммануил


Ночь черна, а заря
Вышла на Восток,
Хоть заря была не зря,
Но решил так Бог,
Чтоб покрыть весь мир парчей
Риз со Своих Плеч,
И с вечерней со звездой
Он заводит речь.
- Ты, звезда Моя, свети
В этот час ночной,
Чтоб не сбился кто с пути,
И попал домой.
Чтобы выспаться он смог,
Утром, полный сил,
И пошел искать, где Бог,
Бог Эмануил.


Земля и небо


Поверх облаков небо чистое всегда. Но с  Земли это видно не всегда. Это потому, что идет война между небом и землей, и солнце смотрит через бойницы облаков, говоря о всеобщей любви неба, которую пытаются закрыть от нас облака.

Вирус


Мир под вирусом ходит
И оно неспроста,
Приучался мир к моде
Не недели, века!
Приучался прилежно
Он толпою ходить,
А иначе невеждой
Как сумеешь в нём быть?
Этот мир непутевый
Кто еще не учил?
И ослы, и коровы
Кто премьером ни был?
А теперь этот вирус
Нагнетает страху,
Мышеловка без сыра.
Поклонитесь ему.

Вера


Моя радость нетипична,
Хоть нет дыма без огня.
И она сугубо лична,
Хоть не только для меня.
Моя радость, как заначка,
Что храню на черный день,
Хоть не деньги, и не тачка,
Не работа, и не лень.
Моя радость беспричинна,
Хоть причина есть одна,
Нет, не женщина, Мужчина,
Хоть и жил Он до меня,
А теперь растаял в небе,
Но приходит всякий раз,
Без Него я как в потребе,
В Нём нуждаюсь всякий час.
И хоть я Его не вижу,
В ощущениях Он дан,
Иногда Его я слышу,
Иногда в самообман
Я впадаю, принимая
За желанное ничто,
Но зато я точно знаю,
Не могу я без Него.




Апокалипсис



Апокалиптикой в городе веет,
Солнце, как в марле, совсем не слепит
Вирус невидимый панику сеет,
Только Всевышний на страже не спит.
Точной мензуркою Он измеряет
Каждому сердцу лекарство Своё -
Страхом кого-то за что убивает?
Мне же спокойствие в сердце дано.
Верящий знает - ничто не изменит
Ход неизбежный планеты вещей,
Вирус - чистильщик, божественный веник,
Что выметает неверье людей.
Он негуманен, жесток, равнодушен,
Словно хирург, вырезающий зло,
Он обращает неверные души
И призывает кого-то ещё.
Мир так похож на палату в больнице,
Вон на каталке опять повезли.
Кто-то неведенья больше боится,
Кто-то - такой непонятной любви.



Песня прославления


... Струны проводов
На которых играет ветер
Вечную мелодию моей души.
Она поёт, потому что
Хвала Тебе звучит непрастанно.
Ангельские хоры возносят её
Двадцать четыре часа в сутки,
Но до нас она долетает
Тихим шелестом листьев и трав,
Канареечным пением
И морским прибоем.
Каждая былинка мироздания -
Это инструмент прославления Творца,
У каждой свой голос и свой звук,
И все звучат в общем оркестре
Или оглушающей тишиной
Или током, бегущим по проводам
Или радостью, которая наполняет мою душу,
Когда я думаю о Тебе...




Слепота


Твое великолепие одевается в одежды скромности ради нас. Всякий сумрачный день приходит как бомж, питающийся с мусорника. Это для того, чтобы сияние Твоей славы не слепило нам глаза и мы чувствовали себя свободными и независимыми. И лишь тем, кто любит Тебя,  Ты открываешься, постепенно выводя на свет из темноты, как слепого. Сразу нельзя, ослепнем.



Благодать


Когда небо плачет дождем,
Оно плачет о наших грехах.
Это слезы очищения и умилостивления.
Может быть, хотя бы они смягчат землю,
Она не будет такой жестоковыйной
И прорастет живыми побегами, Стремящимся к солнцу.




Песенка про зарплату




В ожидание зарплаты
Мнишь себя ты виноватым.
Ты - проситель нищий, странный
У тебя на сердце рана -
Как семейство прокормить?
Как безрадостно так жить?
Вот опять с зарплатой тянут,
И на ней как на арканах
Всех ведут, словно на казнь,
Словно в милости отказ.
В ожидании зарплаты
Жизнь в тисках её зажата.
И решаешь всякий раз,
Что жесток судьбы указ.
В это древнее проклятье
Все оделись, словно в платье,
А Спаситель - только Бог.
Вот и молишь, чтоб сберёг.




Пандемия


Лошади по небу скачут
Из облаков,
То ли смеётся, то ль плачет
Мир дураков.
Верить любому разводу
Будет всегда,
Словно прогнозу погоды -
Думать нельзя!
Хочешь, я грипп нарисую,
Хочешь - войну?
Если живете вы всуе,
Всех обману!
Я не со зла это бренькну,
А просто так,
Только на том делать деньги
Будут и так.
Люди от страху сдыхают,
Им не до сна,
Что под рукою хватают ,
К чёрту - весна!
Бросились все в магазины -
Жизнь - для зубов;
Есть ли другая причина
Кроме долгов?



Свет учения


Мир - это книга, в которую Ты записываешь все свои дела. Но прочитать её может не каждый. Нужно учиться Твоей грамоте. Каждый день, как буква в Твоем алфавите, которую я выучил или же прогулял Твой урок. Люди отличники или двоечники. Кто-то явно не успевает...


Испытание


А я  не знаю ничего,
Всё сущее мне не измерить,
Я научился только верить
А что осталось мне ещё?
Всё сущее - в Твоих руках,
Ты Сам так захотел проверить,
Что я умею только верить
А всё, что знал, поверг Ты в прах.
Все развалилось в одночасье,
Земля уплыла из-под ног,
И оказалось, в том лишь счастье,
Что мне опорой только Бог.
Что будет дальше, я не знаю,
Да разве нужно это знать?
К Твоим ногам я полагаю
Всё то, что можешь взять и дать.

Воля


Когда утром дерутся коты,
Выясняя из них кто сильней,
Когда солнце восходит, а ты
Проверяешь готовность коней:
Еще могут держать ли седло?
Ещё могут бежать ли рысцой?
Ну хотя бы идти до метро,
Хватит сил ли вернуться домой?
Покормить только их не забудь,
Напоить свежей чистой водой,
Осягнуть взором мысленным путь
И связать всё с контекстом - судьбой.
И свой выверив путь по камням
И по утренней дальней звезде,
Ты командуешь твердо коням,
Подчиняя движенье узде.




воскресенье, 29 марта 2020 г.

Дуэт. Песни на стихи Владимира Артемьева

Потом


 - Все десять лет я отлично учился,
       Школу закончил с похвальным листом.
       Жизненный путь предо мною открылся.
       - Это прекрасно.  А что же потом?
       -  Стану примерным теперь я студентом
       И получу я с отличьем диплом.
       Аспирантуру закончу,  доцентом
       Буду ученым.  - А что же потом?
       - Лучшая девушка станет женою,
       Полною чашей будет мой дом.
       Многие тайны в науке открою.
       Стану великим.  - А что же потом?
       - Дальше почтенная мудрая старость
       И мемуаров увесистый том.
       Почести, лавры..  -От жизни усталость,
       Холмик, надгробье.  И вечность потом.
       Душу сберечь - наше главное дело.
       Счастлив не будешь, пока не поймешь:
       Слава, богатство - для бренного тела,
       В вечность все это с собой не возьмешь.



Червяк



Жил червяк. Мохнатый, толстый,
Ползал он в пыли, в грязи.
Злой сапог, клюв птичий острый
Каждый день ему грозил.
Все ж жилось ему привольно
Среди слизней, мошек, тли.
Был червяк собой довольным
И блаженствовал в пыли.
Но однажды вполз на ветку
И увидел над собой
Яркой радуги расцветку ,
Неба  купол голубой.
Мир иной, далекий, звездный
Лунной ночью увидал.
И с тех пор все меньше ползал,
Больше думал и мечтал.
И к небесной, высшей цели
Все сильней стремился он:
"Боже мой, ну неужели
Только ползать я рожден?"
Но однажды не увидел
Света; тьма со всех сторон.
Был он в тесную обитель,
В твердый кокон заключен.
Все тесней его темница.
С каждым днем больней, больней
В ней бедняге находиться
И дышать так тяжко в ней.
Но пришлось ему смириться.
Узник наш был очень рад
Слышать, как в его темнице
Стены крепкие трещат.
Тесный кокон развалился ,
И ударил свет в глаза.
Червь на воле очутился,
Снова видит небеса.
С удивленьем ощущает
Пару крыльев за спиной.
И с восторгом понимает:
"Чудо Бог свершил со мной!"

Если смотришь в небеса,

Будут в жизни чудеса.



Добрый самаритянин


 (Вере Семеновне)
На жаре, в густой пыли дорожной
Человек израненный лежал.
Шел,  молясь, священник. Осторожно
Обошел и путь свой продолжал.
Шел левит и песней Бога славил,
Но и он страдальцу не помог
И в пыли лежать его оставил,
Продолжая петь: "Велик наш Бог!"
Лишь язычник бедный, самарянин
Поспешил упавшего поднять,
Гной очистил,  лил бальзам на раны,
Уложил на чистую кровать.
************************
Я лежал в грязи, избит, изранен.
Мимо шли священники толпой.
Но явился добрый самарянин.
Ты его послал, Спаситель мой.
Сколько в мире на меня похожих
Изнывают от смертельных ран...
Удали от них левитов, Боже
И пошли им добрых самарян.
Сколько падших вижу пред собою!
Господи, не дай свернуть с пути,
Чтобы, грязи не страшась и гноя,
Я помог хоть нескольких спасти.




Разговор с Богом





- Больно, просто невыносимо!
А дела словно сажа бела.
Боже, дай мне такую силу,
Чтобы все превозмочь могла.
Чтобы бедность достатком сменилась,
И здоровье чтоб через край.
Боже мой, окажи мне милость,
Дай, ну что Тебе стоит, дай!
- Я, Господь, тебе отвечаю,
И готов все, что просишь, дать.
Только знай, что я очень желаю
Вместо "дай" - "возьми" услыхать
- Что же взять с меня, добрый Боже?
Лишь долги, да худое белье.
- То, что всех сокровищ дороже,
Дай мне сердце больное твое.



Бог, здесь Билл



Простодушный и убогий
Старый негр молился Богу.
Хриплым басом он твердил
Лишь три слова: «Бог, здесь Билл".

Пастор Джон с ним долго бился,
Чтоб молиться он учился,
Чтоб красиво говорил,
А не просто: «Бог, здесь Билл».

Негр часами на коленях
Слал Творцу благодаренья,
Но молитву возносил
Так же кратко: «Бог, здесь Билл»

Жизнь его пришла к закату,
И в больничную палату
Он для бедных угодил.
Пастор Джон к нему ходил.

Но однажды видно было,
Что пустует койка Билла.
Пастор вежливо спросил
У больных: «А где же Билл?»

Вся больничная палата,
Тихой радостью объята,
Расцвела как майский сад.
А больные говорят:

"О, наш Билл-святой, поверьте.
Утром, перед самой смертью
Тихо, из последних сил
Помолился: «Бог, здесь Билл».

Вся палата вслед за этим
Озарилась ярким светом
Словно ангельский чертог.
С неба- голос: «Билл, здесь Бог».

Пастор рухнул на колени,
Чтоб воздать Творцу хваленье,
Но сумел промолвить он
Лишь три слова: «Бог, здесь Джон».



Дуэт


Две старушки славили Христа
Песней незатейливой своей.
Немощные, слабые уста
Души просветляли у людей.
Регент их однажды обличил;
- Сестры, надо голосом владеть!
Ваш дуэт неловок, хоть и мил.
И старушки… перестали петь.
Регент же трудился и дерзал,
Создал хор, что покорил весь свет.
Но Христос во сне ему сказал:
- Ты разбил любимый мой дуэт.

Ода для любимой

Слагал я оду для любимой,
Плел комплиментов кружева.
Для нежной и неповторимой
Искал красивые слова.
Я рифмой выражал желанье
Подругу на руках носить.
Сравнил с голубкой, розой, ланью
И думал, с кем еще сравнить.
Она белье перестирала,
С грибами испекла пирог
И, тихо подойдя, сказала:
«Сходил бы в магазин, дружок».
«Сходи сама, моя родная,
Ведь это все – твои дела.
Я ж в честь твою стихи слагаю,

Чтоб ты счастливей всех была». 




Достигайте любви


Я люблю глаза твои и губы,
Гордую посадку головы.
Все в тебе мне дорого и любо,
Все во мне ликует от любви.
Счастьем наполняюсь я до краю,
Видя твой иконописный лик.
Кажется, что в небо я взлетаю,
Кажется, вершин любви достиг.
Отчего ж порой на те вершины
Льет холодный дождь обид и ссор?
Что ж любовь моя так уязвима
И несовершенна до сихпор?
Я постигнуть должен непременно
То, что мне понять мешает плоть
И любви достигнуть совершенной,
Той, которой любит нас Господь.
Сбудется, что ныне только снится,
Канет тлен, исчезнет суета.
И тогда с букетом звезд вдеснице
Я приду к тебе, моя мечта.
Облаками устелю дорогу,
И тебя я стану так любить,
Что ты скажешь тихо: «Слава Богу,
Как прекрасно женщиною быть».






Ретро-вальс


Тихий дымок костра,
Тихая песнь под луной.
Все это было вчера
И не ценилось мной.
Сборы, шинель, эшелон...
Ты не пришла проводить.
Был я, наверно, влюблен,
Да не успел полюбить.
Был я вчера молодым,
Нынче про юность забыл.
Всюду пожарищ дым,
Взрывы, холмы могил.

Тихий дымок костра,
Звезды и млечный путь.
Все это было вчера,
Все это не вернуть.




Голос




Базарный гул – как перекаты грома.
Вдруг он услышал: «Пирожки, котлеты!»
И, силою неведомой ведомый,
Через толпу пошел на голос этот…
Пять лет назад контуженный, ослепший,
Он в лазарете тихо угасал.
Лишь голос ее ласковый, жалевший
О смерти злые думы отгонял.
Она меняла гнойные повязки.
Когда же он капризничал от боли,
Как малышу, рассказывала сказки.
И засыпал он, как дитя, доволен.
Кормила с ложечки, подкладывала «утку»…
Хоть у нее других больных хватало,
Но каждую свободную минутку
Она его проведать забегала.
Теперь он жил надеждою на чудо:
«Я так твои хочу увидеть очи,
Что верю: скоро снова видеть буду,
Что свет любви разгонит сумрак ночи».
Она усердно за него молилась,
Взывала к Богу каждый день и час.
И вот, однажды чудо совершилось,
И сняли доктора повязки с глаз.
Свет победил, прорезав тьму густую.
И первым был вопрос: «А где она?»
«Ее внезапно… на передовую.
Ну что же, брат, поделаешь, война».
Вернулся он на фронт, ковал победу,
Невзгод на десять жизней испытал.
Но не были страшны любые беды,
Ведь голос жизни в сердце не смолкал.
… Впервые он увидел образ милый,
Царивший над базарной толчеей.
Она из рук котлеты уронила
И прошептала: «Господи, живой».



Различие


Послушайте мой немудреный рассказ,
Как строили церковь в деревне у нас.
Как трое, склонившись до самой земли,
Тяжелые тачки с камнями везли.
Когда они встали, чтоб дух перевесть,
Спросил я у них: "Чем вы заняты здесь?"
Один отвечал: "Воз с камнями таскаю".
Другой: "Пропитанье семье добываю".
А третий сказал "Божий храм созидаю".



Рубаха для Христа


Как-то раз без зова
Гость зашел к Авдотье:
"Ни еды, ни крова,
Глянь, одни лохмотья.
Жизнь моя несладка,
Помоги, чем можешь".
В доме нет достатка,
Чем же тут поможешь?
Лишь рубаха - память
Об умершем муже.
Странник же - с глазами,
Мутными, как лужи.
И рубаху эту
Он пропьет, похоже.
Выгнать без привета-
Вовсе не по-Божьи .
"Вот, возьми, оденься,-
Молвит со слезами,-
За мое семейство
Помолись во храме".
Через день встречает
Странника Авдотья.
Под хмельком шагает,
Вновь на нем лохмотья.
"Пропил все же память".
Сетует вдовица.
В горе, со слезами
Поздно спать ложится.
Яркий свет снаружи
В горницу пролился.
К ней в рубахе мужа
Иисус явился.
"Не горюй,святое
Сделала ты дело,
Светлой добротою
Ты Христа согрела"




Молитва Франциска



Господь, прошу в молитве тихой:
Позволь мне с радостью великой
Не утешения искать,
Но огорченных утешать,
Не вразумлять других надменно,
Но вразумляться лишь смиренно.
Позволь не столь любимым быть,
Как самому других любить.
Ты, Господи, сказал: «Давать
Блаженнее, чем принимать».
Мы богатеем, отдавая.
И лишь врагов своих прощая,
Бываем сами прощены.
Так, только так мы жить должны:
Забыв себя - Тебя находим,
Оставив грех, к Тебе приходим.
Святое призывая Имя,
Детьми становимся Твоими




Колыбельная в детдоме


Все побои, униженья к ночи
Кончились. Затих детдом во сне.
Лишь один мальчонка спать не хочет,
Съeжился на рваной простыне.
Маму, что давно его забыла,
Память не желает отпустить.
Пьянки, грязь, чужие дядьки - было
Многое, но он готов простить.
Только вот мамаше он не нужен,
Для нее обузой стал сынок.
А малыш съел несъедобный ужин,
На кровать казенную прилег.
Нет, никак не спится. Что же делать?
Мамы нет, и бесполезно звать.
Из кармана взял кусочек мела,
На полу принялся рисовать.

Вот пошла дежурная с обходом.
Видит - на полу мальчонка спит.
"Подымайся на кровать! Чего ты?"
Спящего ребенка тормошит.
"Тише, тетя, не будите маму.
Вот она, да как же это "нет"?
И закрыл обеими руками
Меловой корявый силуэт.




Красота матерей


Дочка своей матери стыдилась:
- Ты со мною рядом не ходи.
Если будут гости - сделай милость,
Мышкой в своей комнатке сиди.
-Ладно, - отвечала мама тихо,
А всему виною внешность мамы.
Памятку оставило ей лихо,
Все лицо в рубцах и грубых шрамах.
Мать слегла от тяжкого недуга.
Девушка же думала беспечно:
Долго ль будем мучать мы друг друга?
Коль уйдет - обеим станет легче.

Как-то снится дочке: по бульвару
Юная, прекрасная невеста
С женихом гуляет. Чудо-пара!
Вдруг - пожар! Дым, пламя из подъезда.
Тишину тревогой разрывая,
Из огня раздался детский крик.
Девушка, ничуть не размышляя,
В пламени исчезла в тот же миг.

Вся в бинтах, боль тяжкая повсюду...
Спрашивает: - Как мои дела?
Доктора ей: - Выжили вы чудом,
Красота же ваша умерла.
- Жаль, конечно. Ну, а как малютка?
- Слава Богу, вами спасена.
Вся семья в огне погибла жутком,
Девочка теперь совсем одна.
- А жених? - Исчез бесследно. - Что же,
Как ни тяжко, все переживем.
Если Ты мне жизнь оставишь, Боже,
Будем жить с малюткою вдвоем.

Дочь проснулась. Сбросив одеяло,
Побежала поскорее к маме.
На колени перед нею пала,
Залилась раскаянья слезами.
Целовала ей рубцы на коже:
- Мамочка моя, ты всех чудесней!
Мамочка моя, ты всех дороже,
Небеса тебе слагают песни.
- Что же ты молчала, - молвит слезно,
- Наша жизнь была б совсем другою.
- Доченька моя, еще не поздно,
В Царстве Божьем встретимся с тобою.



Молитва матери



Жил на свете пьяница никчемный,
Вор и лодырь с наглыми глазами.
Мать его и днем и ночью темной
За него молилась со слезами.
Обижал ее сынок частенько,
Но она на Бога уповала;
Пропивал последнюю копейку,
Мать же все сносила и прощала.
Но однажды кончилось терпенье
И она заплакала, тоскуя:
"Все напрасно, нет ему спасенья,
За него молиться не могу я".
И, забывшись сном тяжелым, видит:
Сатана на троне восседает.
Он кричит, беснуется в обиде,
Демонов сердито вопрошает:
"Для чего скитается по свету
Алкоголик, хулиган и вор?
Почему кривую душу эту
Вы не принесли мне до сих пор?"
"Уж давно готовы, - отвечают,
Муки ада этому злодею.
Но молитва матери спасает,
Силы тьмы бессильны перед нею".
Вдруг влетает мелкий бес поспешно:
"Наконец-то выиграна битва!
Собирайтесь за душою грешной,
Смолкла материнская молитва! "
Стая бесов с хохотом умчалась.
Мать, проснувшись, на колени пала.
"Господи, прости мне эту слабость!"
И с тех пор молитва не смолкала.



Расстрелянный Христос


Сорок первый. Стонет Украина
От пожарищ, крови и могил.
Гауптман, чумной от кокаина,
В церковь ненароком угодил.
Служба шла. Летело к небу пенье.
Лица у людей просветлены.
И в сердцах такое просветленье,
Будто рядом не было войны.
Офицер надменный удивился:
Не замечен был его приход,
И никто ему не поклонился:
Где Господь, там нет других господ.
И решил фашист попрать святыню,
Кокаин взыграл в его мозгу.
Лик Христа с иконостаса скинул:
«Поп, плюй на икону!» – «Не могу».
Старенький священник рухнул на пол,
Пулей изувера поражен.
В церкви люд запричитал, заплакал:
«У зверей и в храме свой закон».
Озверевший офицер лопочет:
«Смерть вас ожидает впереди.
Кто живым отсюда выйти хочет,
На икону плюй и выходи».
Позабыли Бога люди Божьи,
Ведь глаза у страха велики.
Стала им земная жизнь дороже,
На Христа посыпались плевки.
Но одна девчонка – лет шестнадцать,
Воплощенный свет и чистота,
Пред врагом не стала пресмыкаться
И закрыла от плевков Христа.
Подняла попранный образ с пола
И отерла русою косой.
И, прижав к груди оклад тяжелый,
Прошептала: «Не отдам, Он мой».
Офицер в упор за пулей пулю
В худенькое тело загонял.
Девушку ни разу не качнуло,
Будто Сам Христос ее держал.
Лишь когда обойма опустела,
И врага прогнал из церкви страх,
Жизнь ушла из маленького тела,
Вечность обретя на небесах.





Божий покров



Белый снег кружится и порхает,
А земля все краше и белей.
Так любовь Господня покрывает
Мрак и темноту души моей.

И разбитую, больную душу
Свежая прохлада исцелит,
Язвы скроет и слезу осушит,
Сил пошлет и веру укрепит.

Срок придет, и белый снег расстает,
В лужи превратится по весне.
Но любовь Господня дорогая
Бесконечно будет жить во мне.

Снега белей Божий покров,
Все покрывает любовь.



Кредо


Мне друзья говорят:
«Сколько времени, брат
Ты зазря потерял
И кругом опоздал.
Хоть прочел гору книг,
А чего ты достиг?
Жаль тебя, ну хоть плачь:
Ни машин нет, ни дач,
Ни двора, ни кола,
Своего нет угла,
Званий нет и чинов.
Правда, нет и долгов.
Поздно сына родил.
А поднять хватит сил?
Поздно к Богу пристал,
Поздно пить перестал.
Мог писателем стать –
Поздно начал писать.
Ничего не издал.
Ну, кругом опоздал.
Хоть и умный мужик,
Ничего не достиг,
И живешь невпопад» -
Мне друзья говорят.
Улыбаюсь друзьям:
«Понимаю все сам.
Но поймите и вы:
Не клоню головы,
Не слабеет плечо
И не вечер еще.
Поздно? Что за беда,
Лучше, чем никогда!




Образ Божий


Я вижу Бога в блеске молний,
В небесном грозовом чертоге.
На злачной ниве  колос полный
Мне тихо шелестит о Боге.
Свет солнца, урагана сила-
Все о  Творце напоминает.
Во всем, что дорого и мило,
Господь мне образ Свой являет.
В потоке, что весною ожил,
В орле, над облаком парящем.
Но самый  чудный образ Божий
Я нахожу в сынишке спящем.
Лежит с улыбкой  безмятежной,
Под щечкой пухлое запястье.
Господь мой добрый, милый, нежный,
Со мною Ты, какое счастье!