Поклонение. Альбом авторских песен

Внутренняя сила

Вон стоит подъемный кран,
Его тело всё из ран
И из дырок, из болтов,
Металлических оков.
У него огромный клюв,
Этим клювом потянув
Он огромный тюк с земли
И поднял до высоты. 
Очень сильный этот кран,
Только тело всё из ран,
И на вид он слишком тощь,
Хоть не страшен ему дождь.
Не боится он на свете
Ничего и только ветер
Может крану повредить
И на землю его сбить.
Потому все великаны
Небоскребы, башни, краны
Могут сильно пострадать,
Могут и не устоять.
Высоко кран от земли,
Только хрупок он внутри.

Марка

Частичка мира на ладони,
Посол неведомой страны!
Что рассказать ты можешь, кроме
Картинки, надписи, цены?
Доносишь ароматы странствий?
Культуру чуждую и быт?
Иль списки создаешь вакансий
На местожительство навскид?
Урок даёшь ты географий?
Какой иной даёшь урок?
Иль чудесами каллиграфий
Сближаешь Запад и Восток?
Чуть больше точки ты на карте,
Чуть меньше денег и валют,
Ты словно жизнь моя на старте,
Сценарий новых дел и чуд.
И удивляюсь я законам,
Как в малом клаптике простом,
Как словно в чипе электронном,
Весь мир - под пристальным зрачком.
Так и в моей душе прочесть бы
Все коды дивных вечных стран,
Откуда слово маркой вести
Летит чрез жизни океан.

Баллада о сытости и голоде

Ленивая сытость и рыщущий голод
В непримиримом схватились бою,
Сошлись на крови, поединок был долог,
И каждый отстаивал правду свою.
Зачем ты здесь нужен? - шипела всё сытость,
Кольцом, как змея, обвивая его,
И как иудейский налоговый мытарь
Давила удавкой его существо.
А голод страдал, но и сопротивлялся,
Покуда не падал, оставшись без сил,
"И  если б не ты, - голод всё не сдавался, -
Я б не голодал, ни о чём не просил.
Со мной поделись же". 
Но молвила сытость -
"Когда б я делилась с тобою, абрек,
С кого бы тогда собирала я мыто?
То я бы собою не стала вовек.
Была бы как ты, вечною оборванкой,
Ты этого хочешь, поди, от меня?
Не будет того! И пускай я засранка,
Но жить таки буду я лучше тебя!
Тебя ж ненавижу, в тебе мои страхи,
Отсюда и ненависть люта во мне,
Не дам я тебе и дырявой рубахи,
Чтоб ты не мечтал о том даже во сне!
Заботиться буду, чтоб ты не поднялся,
Чтоб ты не наелся и слова не рек,
Не разбогател и чтоб не состоялся
Как я, как успешный во всём человек.
Я дралась до крови, себя продвигая,
Я мучилась тоже в тяжелой борьбе,
Я ради богатств отказалась от рая
И душу продала свою сатане.
И я не такая как ты, не надейся,
Монетки не брошу, руки не подам.
Хотя бы умри, и на части разбейся
Тебе суждено голодать по делам!"

А голод мечтал хоть однажды наесться,
Завидовал молча и сытым он стать
Хотел непременно, и бился он с честью,
И лишь иногда он ходил воровать.
И с сытостью голод сражался за сытость,
Не зная себе ни покоя, ни сна,
Когда ж победил (Бог явил Свою милость),
То стал моментально таким, как она.

Ацикличная жизнь

Семидневный цикл.
Я давно привык,
И втянулся в эту аппликацию.
Кнопки "Вкл." и "Выкл.",
Что воспрял - поник.
Адаптация
Уж давно прошла,
Все свои дела
Повставлял я в эти дни - отверстия,
Так я жил вчера,
Жили так века
По календарю и по Цельсию.

Но когда проник
Я в небесный цикл,
Там, где вихри Духа не абстрактные,
Ветер - озорник
Дул за воротник
И ломал все акты многократные.

Я тогда постиг -
Уникален миг
И ничто, нигде не повторяется.
Все чего достиг,
Накопил, постиг -
Уже вовсе больше не считается.
И я гол, как кол,
Каждый день - прокол,
Где себя я снова не доказывал,
Как пришёл - ушёл,
Потерял - нашёл,
И всё делать нужно теперь наживо.

Поклонение

Поднимается над миром 

Купол солнца золотой,

То не шаха, не эмира

Власть, и сила, и покой,

Не царя, не президента,

(Только войны создавать

Могут те, да экскрименты

Ежедневно выделять).

Нет, та солнечная митра 

Не на ихней голове,

А на Том, кто водит утро

По сверкающей росе.

Кто низводит с неба воды

Для питания земли,

Поднимает Кто народы

На познанье и труды.

Кто в конце концов добъётся

(Его Слава - на кону!), -

Каждый к небу повернётся

И поклонится Ему.

Завет

Люблю, Господь, Твою заботу.
Она во всём, лишь посмотри -
В здоровье, в росте и в работе,
Она снаружи и внутри.
Ты всё учел и все предвидишь,
Все косточки мои хранишь,
О каждой, в самом лучшем виде,
Ты позаботится спешишь.
Ты всё устроил мне на благо,
И испытаний боль и сеть,
Что прохожу я шаг за шагом,
Не дашь сверх меры претерпеть.
Всему научишь и наставишь,
Одаришь лучшею судьбой,
Взамен всего лишь пожелаешь,
Чтобы я был всегда с Тобой.

Открытие слуха

Радость ожидания, радость предвкушения
Радость осознания, радость объяснения,
Радость получения, радость возрастания,
Радость отношения, радость отдавания.

Говоришь Ты вежливо, словно бы нечаянно,
Говоришь Ты бережно, также нескончаемо,
Заставляешь вслушаться, как бы сомневаешься,
Не диктуешь в уши нам, как бы догадаешся,

Если веришь пламенно, то тогда почувствуешь,
Без сомненья, с нами Ты, открываешь уши нам,
Что ж Ты вечно прячешься, словно тень в день солнечный?
Не иначе Ты это, шаровая молния?

И движенье плавное речи иль сознания
Переходит в главное, как напоминание,
Обретая контуры, тихо воплощается,
Изнутри, как рост коры, тихо проявляешься.

Я без потолка теперь, движусь в бесконечное,
Сколько может выдержать тленное от вечного?
Я горю, не чувствуя, радость - неземная,
Ты открыл лишь уши мне, как преддверье рая.

Прозрение

Я проходил путём тернистым,
Где много падал и вставал,
Листом когда-то я был чистым,
Теперь его я исписал.
Я написал про дол и горы,
Про море и про облака,
Про воздух, что впитался в поры,
Про дни, минуты и века.
Я написал, как я был счастлив,
И про тяжёлый камень бед,
И как меня душили страсти,
И как спасал небесный свет.
Я изливался, как чернила,
И проливался словно кровь.
Меня вела по жизни сила,
Что называется любовь.
И мне казалось, что калечит
Она безжалостно меня,
Но оказалось - время лечит,
И время - то была она.
И хоть мне был и непонятен
И этот путь и эта роль -
На свете мало ль белых пятен,
Где радость прячется, и боль?
И всё что время допустило
Мне, непутевому, принять,
Всё оказалось - Божья милость,
Всё оказалось - Благодать.
И на краю бездонной бездны,
Когда приму последний бой,
Дай мне пропеть небесполезно,
Что я ведомый лишь Тобой.

Восхождение

Твоя отеческая строгость
Не выше милости Твоей,
Ведь всё в гармонии у Бога,
И суд, и правда у дверей
Стоят и своего ждут часа,
Но милость все же впереди
И в этом факте - радость наша
Что птицей рвется из груди.
И выше нет, чем примиренье
Творенья со своим Творцом,
И не унять благодаренья
Под брачным с истиной венцом.
И не избегнуть испытаний,
Ведь путь начертан навсегда,
Где святости полощут знамя
Попутно - встречные ветра.
И не избегнуть наказанья,
Когда любимые сыны
Не поспевают за дерзаньем,
Ведь совершенство впереди.

Молитва в Духе

Когда я слышу запах мяты,
Когда я вижу вкус вещей,
Когда я мыслю, как не надо 
Для человеческих зверей,
Когда, как яблоко срываюсь
С ветвей доселе дорогих,
И из кущей желанных Рая
Я попадаю в этот стих,
Когда срывает пониманье,
Как-будто ветром, дверь с петель,
И растворяешься в познаньи, 
Как в алкоголе крепкий хмель,
Когда теряешь все границы,
И превращаешся в ничто,
Или сказать иначе - слиться
И превратиться всем во всё:
В прошедший дождь, в глухую птицу,
Когда всему наперекор,
Ты начинаешь так молиться,
Как не молился до сих пор.

Награда

Награды есть за честный суд
И за неравный бой,
Награда за примерный труд,
За жертвенность собой.
За достижения твои,
За пролитую кровь,
Но нет награды за мечты,
За Веру и Любовь.
Гордиться ими не резон 
И хвастать ни к чему, 
Любовь проходит словно сон,
И украдут мечту,
Но есть награда для тебя,
Не орден, не медаль,
А уходящая всегда
Пронзительная даль.
Награду ту не прицепить
На ленту или грудь,
Награда эта - радость жить,
Награда эта - путь.

Песня о дождике

Буревестник

Дружба

Поклонение

Открытие слуха

Прозрение

Восхождение

Внутренняя сила

Марка

Завет

Ацикличная жизнь

Баллада о сытости и голоде

Молитва в Духе

Награда

Белый камень. Альбом авторских песен

Салага

Когда с тобою всё в порядке, 
Не знаешь счастья бытия, 
За норму принимаешь сладкий,
А горький спрятан от тебя.

И все имея в мире блага,
Их не оценишь никогда,
Поскольку думаешь, салага, -
Так быть обязано всегда.

И если ты всегда находишь,
И ничего не потерял,
То ничего не происходит,
Ты даже и не начинал.

А если есть беда, ненастье,
Потери, промахи, борьба,
То только так оценишь счастье,
Что раньше было у тебя.

Слепец

Увы, слепец себя не видит.
Не понимает он свой путь:
Сосредоточен на обиде
И потому не видит суть.

Он поисками оправданий
Все время занят, недосуг
Чужие замечать страданья,
Что причиняет он вокруг.

Все - для себя, а как при этом
Он выглядит со стороны,
Других сживая всё со свету,
Не видит. Он - слепец, увы.

И будет так идти доколе,
В пути он яму не найдет,
Ту, что копал другим "с любовью",
В неё-то он и упадёт.

Нечаянная радость

Нечаянная радость 
летит, кружит по свету 
Нечаянную радость дают не за дела,
Нечаянная радость - от Господа приветы, 
Нечаянная радость сверкнула и ушла.
Нечаянная радость - 
зачем? О чём? Без смысла?
Она воспоминанье о счастии хранит,
Когда была огромной, 
а после тихо вышла
В оставленную щёлку непрошенных обид.
Зачем ко мне приходишь, 
пусть реже всё и реже,
Зачем же бередишь ты 
душу сном больным?
Не знаю, где живешь ты,  
быть может, где-то между
Землей и небесами, когда я был любим.

Королевская свита

1.
Покров у дня, покров у ночи -
И всё живое - у Тебя,
И всё вещает и пророчит
Вплоть до пылинки Бытия,
Всё выступает в роли свиты
Твоей, невидимый Господь,
Твоею ласкою покрыты
И каждый день, и каждый год
Твои живые механизмы,
Что сбоя в деле не дают,
(В простом и сложном организме -
Твоя фантазия и труд).
А Сам Ты в неприступном свете
Закрыт неведеньем людским,
И в королевской как карете
Ты проезжаешь, невидим.
И всё звучит, словно по нотам
И нам костюмы Бытия
Уж розданы и все кого-то
Играют, а точней - Тебя.

2.
Кругом амбиции крутые
И зависть с похотью одна,
И все надутые - пустые,
И только тешат своё "я",
И каждому как будто снится -
Он главную играет роль,
Что никакой он не тупица,
Что настоящий он король.
И не понять им всем, никчемам,
Не разобраться всё никак,
Что неверна их теорема,
И не решит её дурак.
И не постичь обремененным,
Извечно занятым собой,
В себя безудержно влюбленным
И недовольными судьбой,
Что жизнь их тайною покрыта,
(Интриг хватает у двора),
Что все они - всего лишь свита,
И все играют короля.

Лабиринт

Всю жизнь хожу по лабиринту,
Где много келий и дверей,
Где пол и потолок и плинтус - 
На уровне моих идей.
И потому мне там не тесно,
Пусть даже в крошечной стране,
Где много лет диван облезлый
Как верный пёс, все служит мне.
Но наступает время пыток
И  должен я тогда идти
Искать в пространстве этом выход,
И посвятить себя пути.
И в помещении побольше
Вдруг обнаружу я себя,
Где задержусь уже подольше
И я, и вся моя семья.
Живу, пространство обживаю
В просторах окон и дверей,
Немного даже и летаю
В пределах комнаты своей...
И вновь мне не хватает света,
И вновь я вынужден идти
По коридорам длиным этим,
По бесконечному пути.
В другое я вхожу пространство,
На этот раз уже внутри,
Мне так хотелось постоянства,
Зачем я вынужден идти?
Живу я в этом лабиринте
До окончанья своих дней
И когда срочно нужно выйти,
Зову Спасителя скорей.

Цена жизни

Потихонечку в себя я прихожу,
Божий сын, но потерявший высоту, 
В пыль дорожную, всем под ноги, упал,
Но поднялся и вперед поковылял.
И с трудом я прохожу свой каждый метр,
И в кромешной темноте я вижу свет,
Этот путь был запланирован Тобой,
Называем мы его еще судьбой.
Этот путь мне говорит,
что есть цена
У порока, преступления, греха,
Эту цену нужно заплатить,
Если ты, конечно, хочешь ещё жить.
Потому чего-то стоит каждый метр,
Где от поражений до побед
Я иду, чтоб понять до конца
Что такое эта мудрая цена?
Но я знаю, - в этом, собственно, Завет, -
Что познав Тебя, законов уже нет.
И что, Бог, за все мои дела
Вся Тобой уже уплачена цена.

Белый камень

Вся Слава Божия - внутри:
Все взлёты и паденья
Случаются на раз-два-три
И как по мановенью
Руки невидимой отсель
И строй себя оттуда,
А коль внутри ты как кисель,
То не увидишь чуда.
Внутри тебя огромный мир,
Он больше, чем снаружи.
Алмаз, рубин или сапфир
В сравнении с ним хуже,
Найдешь там белый свой кристалл,
Он непоколебимый,
Забудешь слово ты - "устал"
И будешь ты счастливый.
Внутри тебя - великий Дух,
Объемлющий планету,
Нежней,чем тополиный пух
И тверже Его нету.
А потому внимай тому,
Что Дух в тебе вещает,
Настрой себя ты поутру
На путь, ведущий к раю.

Горение

Я на огне духовного познанья
Вращаюсь, словно бык на вертеле.
Как языком, обгладывает пламя
Мои бока, а сердце всё - в огне.
То опалит незримая тревога,
То обожжет невидимая страсть,
Я ожидаю любящего Бога,
Который не давал бы мне упасть.
Но Бог меня совсем иначе любит -
То проведёт сквозь темень, мрак и боль,
То в испытаньях чуть ли не погубит,
То даст мне унизительную роль.
И непонятно мне Его веденье,
И непонятна мне Его любовь,
И непонятно, почему же пеньем
Его я восхваляю вновь и вновь.

Баллада о свете

Ступая по своим законам,
Вокруг неслышно ходит свет,
И нет ни в чем ему препонов -
Не скучно ль жить, когда их нет?

Когда всё просто и доступно,
Нет невозможного вообще,
Когда всё взвешенно и мудро,
Все покоряется тебе?

Наполнен свет своей игрою,
Наполнен свет самим собой,
Но как же хочется порою,
Чтоб был и кто-нибудь другой!

Нет-нет, не тьма, а кто-то ближе,
Кто-то желанней и родней,
Кто мог бы чувствовать и слышать,
Понять, что вместе веселей!

А пустоте светить, беспорно,
Ни смысла, ни резона нет,
Свет сотворяет себе форму -
Так появляется предмет.

Он словно вылеплен рукою,
Пока он пуст, в нём смысла нет,
Свет на предмет дохнул душою -
Так появился человек.

Свет осветил его все грани,
И осветил все уголки,
И дал свет человеку память,
И дал свет человеку сны.

И человек буквально ожил,
И чтоб один он не скучал,
Ему был сотворен помощник,
Чтоб говорил, а не молчал.

И захотели пить те двое,
И чтоб хулу никто не рек,
То свет становится водою,
Чтобы напился человек.

А чтобы он, испив однажды,
Вновь захотел воды испить,
Свет претворился в людях жаждой,
И также стал желаньем жить.

Но не решил Своей потребы
Всем этим, видно, добрый свет,
И стал для человека хлебом
Чтобы наелся человек.

Для человека постепенно
Буквально всем стал добрый свет,
Но с  человеком есть проблема -
Ему до света дела нет.

И стал врагом для человека,
И его злее в мире нет,
И вот тогда открылись веки,
Стал человеку нужен свет.

Чаша причащения

Где Агнец с грустными глазами,
Что приготовлен был на смерть?
Там, где Земля под сапогами,
Которую пройти б успеть.

Посеять и пожать до срока,
Пока суды не излились,
Как чаши гнева из чертога,
Где вперемешку смерть и жизнь.

Успеть бы научить до смерти
Людей и жить и воскресать.
Чтоб в этой бренной круговерти
Им не пропасть, не заплутать.

Но мы всегда не успеваем,
Запарка смены такова,
Что кровь над чашей закипает
И испаряется до дна.

И да святится радость наша,
Хоть скромен будет наш удел,
А Агнец, закланный над чашей,
Воскрес и вновь повеселел.