Театр абсурда

Февральский вальс

Хандра

Мечты

Небо в луже

Свобода и истина

Радостный вальс

Побуждение к духовности

Путь поэта

Странник. Альбом авторских песен

Проклятие

С радости или с тоски
Кричат утром петухи?
И кукушка счёт ведёт
От проблем и от забот?

Собирает мёд пчела,
Чтобы план она дала?
Разве носом на учёт
Роет землю слепой крот?

И лишь только человек
Котролирует свой век -
Взвесит и измерит,
И сочтёт потери,

Загодя и за три дня
Запланирует дела,
Подобъет убытки,
Прибыль ли не жидка?

Много может человек,
Да вот только он, нет-нет,
Сильно ошибётся,
Даже надорвётся.

Ну, не может человек
Беззаботным быть весь век,
Чтобы не учиться
И летать как птица.

Только чья это вина,
Что без помощи труда
Он не может выжить
И лимоном выжат?

Изгой

Я жизнь свою прожил изгоем,
Огарок свечки, грош в пыли,
Я видел небо голубое,
И притяжение земли.

Не мог я, видно, по другому,
Меня толкала сила в даль,
Но я мечтал всегда о доме,
Где ни о чем не будет жаль.

Я жил в нём небольшое время,
Там для меня накрытый стол.
Но на себя взвалил я бремя
Пути, и из дому ушёл.

Я шёл и я искал, не зная
Того, что я хотел найти,
Я штурмовал ворота рая,
Как все свидетели Твои.

И понял я в бреду запоя,
В огне страданий и невзгод,
Там, где не буду я изгоем,
Там и мой дом, и мой народ.

Я понял, для чего я вышел,
И в путь пошел, оставив дом,
Таким путем постиг я смысл,
Который в доме был моем.

За каждую крупицу смысла,
За опыт и болезнь мою,
Что из меня бесследно вышла,
Я жизнь и смерть благодарю!

Размышление

Яркость красок кто вернёт
Мне в души увядшем саде?
Как представленный к награде,
Был расчищен небосвод.

Кто вернёт палитру чувств -
Радость, легкость, наслажденье?
И откинуть наважденье,
Что рукой раздвинуть куст.

Вкус для языка, как мёд,
Звук не режет диссонансом, -
Зазвучит весь мир романсом,
Только кто его споёт?

И когда начнется жизнь,
Та желанная, живая,
Что я в детстве, засыпая,
Ощущал как явь и близь?

Что для этого отдать?
Что вернуть, а что откинуть?
Пил сегодня чай с малиной
И писал стихи в тетрадь.

Одержимость сексом

Ну, это было очень сладко. 

Ничто на свете не могло

Сравниться с этим, хоть украдкой

Пил запрещенное вино.

И ни о чем другом и думать 

Не мог, ничто в сравненье с ним 

Не шло, зачем мне целый мир, и ум мне,

Когда я страстью одержим?

О том, что это заморочка

И власть инстинкта над тобой,

Не знал, провадя дни и ночи

В том, что ворует мой покой.

И много нужно было речке

Воды и ила унести,

Пока судьбы моей колечко

Не покатилось по пути.

Побуждение к духовности

Ну кто не любит пить и есть?

Нет в мире больше удовольствия!

Ты все отдашь, включая честь,

Чтоб не лишится продовольствия.

Силён сосательный инстинкт

Младенца, что прилипнул к сиське,

Даже солидный гражданин

Всем сердцем тянется к сосиске.

И нужна воля усмирить

Плотские страсти и желания,

А если только есть и пить,

Не обуздав инстинкт жевания,

То чем коровы иль быка

Ты лучше с их вседневной жвачкой?

Способен говорить слова?

Но все слова твои о жрачке.

Метаморфоза

На стыках тела и души,
Где поселилось наслаждение,
Где "я" перетекало в "ты",
А тленное вошло в нетление,
Там повстречались мы с тобой,
Повсюду - запахи весенние,
Я был любовник и герой,
А ты - как жертва и сомнение.
И крепость пала, начав бой,
И я - хозяин положения!
Но что произошло с тобой?
Куда ушло твое сомнение?
Преобразилась на глазах,
Я стал законною добычею,
Моя победа - пыль и прах,
Ты в пораженьи, но в величии!
И что произошло со мной?
Исчезли запахи весенние,
Ты быстро стала как герой,
А я - как жертва и сомнение.

Сила контраста

Имея опыт умиранья,
Тем больше ценишь жизнь свою - 
Страданий страстные лобзанья
Дадут оценке глубину.

Приобретенья без потери,
Поверь, не значат ничего.
Вполне оценит твердый берег
Лишь тонущий, идя на дно.

Контрасты чувств, контрасты смыслов
Нам жизнь даёт на вкус любой,
И тишину измерит выстрел,
А мир оценится войной.

А праздность оттенится делом,
Ум - только с глупостью сравнив,
А черноту проверишь белым,
А честь - её лишь уронив.

Богатство ценится нуждою,
Здоровье - лишь познав болезнь,
Свободу узнают тюрьмою,
А счастье - что несчастье есть.

А лучший способ верить - Бога 
После неверия найти.
И будет легкою дорога,
Когда блудил ты без пути.

Против беспечности

Всё зыбко, хрупко, ненадежно
Воистину, как в море шторм
Взял и запряг стихию в вожжи,
И управляет ей верхом.

Так и мятутся все народы,
Как в море волны и ветра,
И правят ими сумасброды
И веселится сатана.

Так жизнь проходит человечья -
Сегодня - всадник на коне,
А завтра смят и изувечен
И прозябаешь ты на дне.

И только твердый духом может
Быть хоть отчасти защищен,
И то, когда сдирают кожу,
Не поколеблется ли он?

А потому не будь беспечен,
Когда на море тишь и гладь,
Не расслабляйся, человече, -
Готовься свой удар принять.

Странник

А Ты проходишь, но никто не видит
По миру, по селеньям, городам
В Своем не примечательном Ты виде,
По очень незначительным местам.
Проходишь, где пульсирует страданье,
Война, несчастье, холод, глад, морок,
И сеешь там надежду и исканье
Нездешних, удивительных дорог.
Ты ходишь от селения к селенью,
Хоть часто не пускают за порог,
Объятый вечной жаждой исцеленья,
Спасенья погибающих, Ты - Бог.
И Ты всё тот же, но при этом новый,
Такой же, но при этом и другой,
Сегодня Ты - свидетель Иеговы,
А завтра - нищий, что с пустой сумой.
И может каждый к вере причаститься,
Стать странником, и дать душе покой,
Тебе позволить в сердце поселиться,
И всё оставив, выйти за Тобой.

Бескорыстие

Есть труд за так, а есть  - за деньги,

Они - как небо и земля,
Весь мир, сбежав от неба, сбрендил,
Продав в рассрочку сам себя.

Но истина не продаётся.
Продав её, ты стал никем -
Вода исчезла из колодца,
Ушло тепло с домашних стен.

Ты стал работать из-за денег,
И ради денег начал петь,
Ты весь покрылся преступленьем,
Как ржою якорная цепь.

Лишь бескорыстие священно,
И только им любовь живёт,
Все остальное - это пена,
Все остальное - это лёд.

И остальное всё нечисто,
Лежит под властью сатаны.
Лишь бескорыстие как выстрел 
В центр ахилессовой пяты

Всего вселенского порока,
И монстра хитрости и зла,
Ведь отчего так жизнь жестока? -
Небескорыстная она.

Путь поэта

Не стало в жизни наслаждений,
Дорожка потянулась вниз.
Наверно, чаша преступлений
Уж переполненна. Каприз
Пустячный даже не проходит,
Да и не хочется уже,
А дух невнятно где-то бродит,
И очень холодо душе.
Холодным щупальцем сознанья
Я ощущу созвездий дрожь.
Что мне осталось? Прозябанье?
Иль обольстительная ложь?
Пускай! Превозмогу и это,
Но я дойду до вечных врат,
Где в виде нищего поэта
Я вам всегда и друг, и брат.
Пройду долиной смертной тени
И вам свой опыт расскажу,
Когда не стало наслаждений,
Не стало пищи и уму,
И только дух невнятно бродит,
Ища спасительную дверь,
Приказ целительный исходит -
Не бойся, путник, только верь!
И там, во тьме смертельной мрака,
Лишь ярче свет из-под дверей,
Стучусь, голодный, как собака,
Ломлюсь, кричу - Открой скорей!
Под тяжестью такого груза
Нет, не сломаюсь, не согнусь,
Меня ведет по жизни Муза.
Её зовут Христос Иисус.

Размышление

Против беспечности

Бескорыстие

Проклятие

Детство

Облака

Обновление

Операбельная жизнь

Дружеский совет

Выбор решения

Межсезонье

Обещания

Подростковая песня

Метаморфоза

Странник

У порога

Сплетня

Беспредел

Одержимость сексом

Хандра. Эскиз

Теплый снег

Покров

Сила контраста

Изгой

Зимний каприс

Боязнь

Догораю

Не отболело

Мера всех вещей. Альбом авторских песен

Одухотворение

Волна кидается на берег
И силой бъёт его своей,
А берег, встретив её, пенит
Чем она яростней, сильней.

Волна бурлит, шипит, клокочет,
Неистовствует и шумит,
Но медленно при этом точит
Береговой его гранит. 

И вроде он не поддается,
Волна уходит каждый раз.
Но присмотрись - и камень трется
О воду, тратя свой запас.

И там, где раньше острой гранью,
Словно клыком, волну встречал,
Она его своим лобзаньем
Сточила так, что гладким стал.

Так дух и плоть в смертельной схватке
Ведут всю жизнь неравный бой -
И так шлифуется характер,
Как камень точится волной.

Сомнение

А я поломан-переломан,
Живого места нет на мне,
Ходил бывало против лома,
Ходили также и по мне.

Всю душу мне перепахали,
Податлив был, как чернозём,
Дерьмом обильно удобряли,
Плевали, оглушали злом,

И вот таким я получился,
Могу и словом отрубить,
За то, что не ожесточился,
Мне Бога лишь благодарить.

Могу ли я теперь поверить,
Что Ты исправишь мне судьбу?
Возможно Ты откроешь двери,
Доверюсь ли теперь? Войду?

Мера всех вещей

Сколько  капель нужно выжать 
Из целебного лимона,
Чтобы в чай мой темно-рыжий 
Я стал истинным влюбленным?

Чтобы вызвать наслажденье, 
Сколько сахара добавить?
Или может быть, варенья?
Иль водой чуть-чуть разбавить? 

Сколько нужно мне терпенья,
Сколько нужно мне страданья,
Чтобы чаять воскрешенья,
Избегая прозябанья?

Сколько нужно малодушья,
Чтоб бежать кромешной ночью 
От коварного удушья,
Оправдав себя заочно?

Трусость

Порой труслив бываю, ешкин кот.
Ну и откуда же во мне та падла,
Змеюка гадкая, противная живёт 
И не вылазит даже пищи за для?
Она живёт по принципу сему -
Как бы чего случайно не случилось -
Не приглашу я девушку  свою 
Сходить  в кино, чужую - и не снилось!
Я больше жизни этого хочу 
И трепещу от своего дерзанья, 
Но никогда я сделать не смогу,
За что меня ждёт ваше наказанье!
Позор на свою голову сыщу -
Что обо мне подумают все люди,
Когда узнают, - Боже, я умру, -
Что я хочу того, за что осудят?!
Не преступлю порочную черту,
Пускай потом себя казню за это!
Какую дань я трусости плачу?
Кто наложил проклятие, как вето?
Когда в меня вселился этот бес,
И парализовала эта драма?
Не в тот ли день сатан упал с небес?
И согрешившего Господь изгнал Адама?

Эгоизм

Ну кто не хочет сладко спать?
А кто не хочет сладко есть?
Ну кто не хочет брать и брать,
А чтоб отдать... - Когда? - Бог весть!

Кого-то мучает комфорт?
Достаток хоть кого смутил?
А кто-то нищетою горд?
Работой  из последних сил?

Так для чего, скажи ты мне, -
Я в толк никак то не  возьму, -
Все доброе ты взял себе,
А всё плохое дал ему?

Суд

А я всегда хотел за кромку поля
И видел в этом некий высший смысл,
И злом была любая мне неволя -
Свободой была суть моя и мысль.

И правила мне были словно тряпка
Под носом разъяренного быка,
Терпеть не мог условностей порядка,
Хоть часто наминали мне бока.

И каждый раз, покинув все пределы,
Переступив пороги и черты,
Я получал, как будто бы за дело,
И оказавшись сразу вне игры.

В моём активе карточек навалом -
Всегда судил с пристрастием судья -
Я желтые имел по номиналу,
А красные - так просто за глаза.

Тараном шел на все ограниченья
Пока не понял истину одну -
Лишь только то имеет здесь значенье,
Что выгодно высокому суду.

Соблазны

Живот наполненный  соблазном 

Носил я много долгих лет,

Он был напичкан самым разным,

Чем я питался на обед.

Вынашивал я долго славу, -

Я так хотел быть знаменит.

Я так хотел этой отравы,

Что одной мыслью был я сыт.

Я был согласен на известность,

Но и она не подошла:

Не узнавала меня местность 

За ширмой нашего двора.

Мечтал иметь успех у женщин,

Но и они не пали ниц,

Вот мы уже у самых пенсий,

Но не грудей, ни поп, ни лиц.

Как все, мечтал я о богатстве, 

Но всё мечтал я ни о том,

Коль не хотели  со мной знаться

Мои мечты всё о земном.

Но стоило всего однажды 

Не возжелать земных дорог,

Как мне явился самый важный 

Кто есть на свете - Господь Бог.

Терпение

Терпение - тот самый поздний  плод,
Что ты растишь  в саду своих желаний.
Идёт, не торопясь, за годом год,
Пока ты ешь плоды своих познаний
Добра и зла. Пронзительный мотив,
Что возникает изредка меж веток
Всех дел твоих, что снова запретил, -
Ты не послушал, оставляя где-то.
Ты вновь срываешь недоспелый плод,
И вновь на вкус горчит твоё познанье -
От зелени вздувается живот -
Такое часто происходит с нами -
И извергаешь вон всё  из себя,
Что для тебя  не стало убежденьем,
И что в теченьи трудового дня
Ты вновь употребишь как удобренье.

Ключ

Работу легкую Ты мне 
По Своей милости отвесил,
Я нынче словно на коне
И сохраняю равновесье.

Работу, как для ста чертей
Послал, как бремя, перед этим
И написал я сто песней,
Да так, что даже не заметил.

Во всём, чтоб Ты ни посылал,
Есть вход, а также есть и выход,
Ты был со мной и вразумлял,
Когда давала жизнь под дыхло.

И как божественным ключём
Мочь открывать любые двери,
И чтоб не думал ни о чём,
И лишь в Тебя, Всевышний, верил.

Неофиту

Обманчива дорога неофита,
К нему добра и ласкова судьба,
Любовь и радость на него излита,
И от неё кружится голова.

Мир предстаёт таким пушисто - белым,
И люди все, как на подбор, добры.
И ты, такой решительный и смелый,
И Бог, Такой чудесный до поры.

Но это лишь прелюдия разлуки,
Не расслабляйся и не обманись -
На свете нет мучительнее муки,
Когда любовь бросает тебя вниз

На растерзание животным диким,
Она как отрекается тебя,
Ты - на кресте, уже с потухшим ликом,
Уже непонимающий Отца.

Ты предан в лучших чувствах и надеждах.
Ты брошен и не знаешь сам - за что?
Чернь делит твои белые одежды.
И желчь тебе даёт, а не вино.

Ты в этот миг не вздумай отрекаться!
Иллюзий не питай на счёт сего,
Ведь всё твоё должно теперь отняться,
А получить ты должен всё Его.

Послушай, что бы в жизни ни  случилось,
Чтоб ни стряслось в мистерии земной,
Ты уповай всегда на Божью милость
Да снизойдет и на тебя покой!

Схватка

Два ветра встретились в степи,
А также над равниной моря,
Два ветра, что ни говори,
Они друг с другом любят спорить.

Один был яростен и крут,
Другой был тише и помягче,
Один загнал другого в кут,
Но там же получил и сдачи.

Один был резок, как подул,
Второй - слабей, но постоянно
Всё свою линию он гнул
Хоть и спокойно, но упрямо.

Цеплялся, рылся в мелочах,
И побеждал на поворотах,
У первого - размах в плечах,
Удаль в пространствах и широтах.

И так они кружились ввысь
И не на жизнь, на смерть схватились,
И так распорядилась жизнь,
Что оба ветра поженились.

И в браке, так уж повелось,
Один урыл другого в драке,
И укротил другого злость,
И был избит тот, как собака.

Мораль сей басни такова,
Что в брак вступив, не надо драться,
Ведь победит всегда жена,
А муж лишь может защищаться.

Трудовой вальс

Пока орошают целебного пота
Волшебные капли меня,
Моё в них отличие от бегемота,
Жующего лишь для себя.

Пусть утром роса выпадает на травы, -
Им нужен небесный полив,
А я, чтоб не быть перед небом неправым,
Себя отдаю, пока жив.

Мне нужно сегодняшнее обновленье,
И небо готово обнять,
Но как мне принять его усыновленье,
Покуда себя не отдать?

И так постепенно я, капля за каплей,
Меняю всю силу на соль,
И солнце садясь, одинокою цаплей,
Выклёвывает мою боль.

Целебные капли волшебного пота
Меня орошают с утра,
Так я искупляю проклятие рода,
А Бог искупляет меня.

Поэт

Проходит много вёсен, зим и лет,
И звездопадов, и снегов и ливней,
Пока в душе рождается поэт,
Который откровеньем осчастливлен.

Он собирает в день по лепестку
И складывает в свою сердца чашу,
Не торопясь, берет по одному
И делает своим, что было наше,

Точней - ничьё, он создает свой мир,
Как Бог, он всё в заботах о твореньи,
Свою одежду износил до дыр,
Пока из слов слагал стихотворенье.

И связи меж вещами лишь ему
Доверены и лишь ему есть доступ,
Пытливому и дерзкому уму,
Которому карьера не по росту.

Но он избрал себе благую часть -
Он обновит Завет предвечный снова,
И на себя он примет эту власть -
Творить миры вначале сущим Словом.

Запись в Книгу Жизни

Повсюду: на пригорке, за окошком
Рассыпанны, Господь, Твои дары
Жизнь - это разновкусная лепёшка,
Где вкус определяешь только Ты.

Когда приоткрываешь мои очи,
Способен видеть я незримый рай,
Когда в разнообразьи оболочек,
Я тень Твою увижу невзначай.

Тогда меня сопровождает радость,
Тогда неважно голодно иль нет.
Твоим брожу я благовонным садом,
По Твоей воле странник и поэт.

Тогда я пребываю в утешеньи,
И мне богов не нужно остальных,
Жизнь - это безусловное значенье
Меня живого посреди живых.

Когда же пустота на сердце гложет,
Когда сосёт под ложечкой тоска
Весь мир предстанет жалким и ничтожным,
А значит, в этом мире нет Тебя.

Тогда живу я в худшей из провинций,
Где нету ничего уж много лет,
И где пустынны улицы и лица
А я -  унылый раб, а не поэт,

Которого терзает безысходность
На плахе дней, и где палач - тоска,
И где лишь смерть способна дать свободу
В бессмысленности мира от себя.

И где грызу я черствую лепёшку,
(Себя грызу я, бледный силуэт).
Жизнь всё же - это книга, не обложка,
Где ты либо записан, либо - нет.

Трудовой вальс

Ключ

Одухотворение

Поэт