Белый камень. Альбом авторских песен

Салага

Когда с тобою всё в порядке, 
Не знаешь счастья бытия, 
За норму принимаешь сладкий,
А горький спрятан от тебя.

И все имея в мире блага,
Их не оценишь никогда,
Поскольку думаешь, салага, -
Так быть обязано всегда.

И если ты всегда находишь,
И ничего не потерял,
То ничего не происходит,
Ты даже и не начинал.

А если есть беда, ненастье,
Потери, промахи, борьба,
То только так оценишь счастье,
Что раньше было у тебя.

Слепец

Увы, слепец себя не видит.
Не понимает он свой путь:
Сосредоточен на обиде
И потому не видит суть.

Он поисками оправданий
Все время занят, недосуг
Чужие замечать страданья,
Что причиняет он вокруг.

Все - для себя, а как при этом
Он выглядит со стороны,
Других сживая всё со свету,
Не видит. Он - слепец, увы.

И будет так идти доколе,
В пути он яму не найдет,
Ту, что копал другим "с любовью",
В неё-то он и упадёт.

Нечаянная радость

Нечаянная радость 
летит, кружит по свету 
Нечаянную радость дают не за дела,
Нечаянная радость - от Господа приветы, 
Нечаянная радость сверкнула и ушла.
Нечаянная радость - 
зачем? О чём? Без смысла?
Она воспоминанье о счастии хранит,
Когда была огромной, 
а после тихо вышла
В оставленную щёлку непрошенных обид.
Зачем ко мне приходишь, 
пусть реже всё и реже,
Зачем же бередишь ты 
душу сном больным?
Не знаю, где живешь ты,  
быть может, где-то между
Землей и небесами, когда я был любим.

Королевская свита

1.
Покров у дня, покров у ночи -
И всё живое - у Тебя,
И всё вещает и пророчит
Вплоть до пылинки Бытия,
Всё выступает в роли свиты
Твоей, невидимый Господь,
Твоею ласкою покрыты
И каждый день, и каждый год
Твои живые механизмы,
Что сбоя в деле не дают,
(В простом и сложном организме -
Твоя фантазия и труд).
А Сам Ты в неприступном свете
Закрыт неведеньем людским,
И в королевской как карете
Ты проезжаешь, невидим.
И всё звучит, словно по нотам
И нам костюмы Бытия
Уж розданы и все кого-то
Играют, а точней - Тебя.

2.
Кругом амбиции крутые
И зависть с похотью одна,
И все надутые - пустые,
И только тешат своё "я",
И каждому как будто снится -
Он главную играет роль,
Что никакой он не тупица,
Что настоящий он король.
И не понять им всем, никчемам,
Не разобраться всё никак,
Что неверна их теорема,
И не решит её дурак.
И не постичь обремененным,
Извечно занятым собой,
В себя безудержно влюбленным
И недовольными судьбой,
Что жизнь их тайною покрыта,
(Интриг хватает у двора),
Что все они - всего лишь свита,
И все играют короля.

Лабиринт

Всю жизнь хожу по лабиринту,
Где много келий и дверей,
Где пол и потолок и плинтус - 
На уровне моих идей.
И потому мне там не тесно,
Пусть даже в крошечной стране,
Где много лет диван облезлый
Как верный пёс, все служит мне.
Но наступает время пыток
И  должен я тогда идти
Искать в пространстве этом выход,
И посвятить себя пути.
И в помещении побольше
Вдруг обнаружу я себя,
Где задержусь уже подольше
И я, и вся моя семья.
Живу, пространство обживаю
В просторах окон и дверей,
Немного даже и летаю
В пределах комнаты своей...
И вновь мне не хватает света,
И вновь я вынужден идти
По коридорам длиным этим,
По бесконечному пути.
В другое я вхожу пространство,
На этот раз уже внутри,
Мне так хотелось постоянства,
Зачем я вынужден идти?
Живу я в этом лабиринте
До окончанья своих дней
И когда срочно нужно выйти,
Зову Спасителя скорей.

Цена жизни

Потихонечку в себя я прихожу,
Божий сын, но потерявший высоту, 
В пыль дорожную, всем под ноги, упал,
Но поднялся и вперед поковылял.
И с трудом я прохожу свой каждый метр,
И в кромешной темноте я вижу свет,
Этот путь был запланирован Тобой,
Называем мы его еще судьбой.
Этот путь мне говорит,
что есть цена
У порока, преступления, греха,
Эту цену нужно заплатить,
Если ты, конечно, хочешь ещё жить.
Потому чего-то стоит каждый метр,
Где от поражений до побед
Я иду, чтоб понять до конца
Что такое эта мудрая цена?
Но я знаю, - в этом, собственно, Завет, -
Что познав Тебя, законов уже нет.
И что, Бог, за все мои дела
Вся Тобой уже уплачена цена.

Белый камень

Вся Слава Божия - внутри:
Все взлёты и паденья
Случаются на раз-два-три
И как по мановенью
Руки невидимой отсель
И строй себя оттуда,
А коль внутри ты как кисель,
То не увидишь чуда.
Внутри тебя огромный мир,
Он больше, чем снаружи.
Алмаз, рубин или сапфир
В сравнении с ним хуже,
Найдешь там белый свой кристалл,
Он непоколебимый,
Забудешь слово ты - "устал"
И будешь ты счастливый.
Внутри тебя - великий Дух,
Объемлющий планету,
Нежней,чем тополиный пух
И тверже Его нету.
А потому внимай тому,
Что Дух в тебе вещает,
Настрой себя ты поутру
На путь, ведущий к раю.

Горение

Я на огне духовного познанья
Вращаюсь, словно бык на вертеле.
Как языком, обгладывает пламя
Мои бока, а сердце всё - в огне.
То опалит незримая тревога,
То обожжет невидимая страсть,
Я ожидаю любящего Бога,
Который не давал бы мне упасть.
Но Бог меня совсем иначе любит -
То проведёт сквозь темень, мрак и боль,
То в испытаньях чуть ли не погубит,
То даст мне унизительную роль.
И непонятно мне Его веденье,
И непонятна мне Его любовь,
И непонятно, почему же пеньем
Его я восхваляю вновь и вновь.

Баллада о свете

Ступая по своим законам,
Вокруг неслышно ходит свет,
И нет ни в чем ему препонов -
Не скучно ль жить, когда их нет?

Когда всё просто и доступно,
Нет невозможного вообще,
Когда всё взвешенно и мудро,
Все покоряется тебе?

Наполнен свет своей игрою,
Наполнен свет самим собой,
Но как же хочется порою,
Чтоб был и кто-нибудь другой!

Нет-нет, не тьма, а кто-то ближе,
Кто-то желанней и родней,
Кто мог бы чувствовать и слышать,
Понять, что вместе веселей!

А пустоте светить, беспорно,
Ни смысла, ни резона нет,
Свет сотворяет себе форму -
Так появляется предмет.

Он словно вылеплен рукою,
Пока он пуст, в нём смысла нет,
Свет на предмет дохнул душою -
Так появился человек.

Свет осветил его все грани,
И осветил все уголки,
И дал свет человеку память,
И дал свет человеку сны.

И человек буквально ожил,
И чтоб один он не скучал,
Ему был сотворен помощник,
Чтоб говорил, а не молчал.

И захотели пить те двое,
И чтоб хулу никто не рек,
То свет становится водою,
Чтобы напился человек.

А чтобы он, испив однажды,
Вновь захотел воды испить,
Свет претворился в людях жаждой,
И также стал желаньем жить.

Но не решил Своей потребы
Всем этим, видно, добрый свет,
И стал для человека хлебом
Чтобы наелся человек.

Для человека постепенно
Буквально всем стал добрый свет,
Но с  человеком есть проблема -
Ему до света дела нет.

И стал врагом для человека,
И его злее в мире нет,
И вот тогда открылись веки,
Стал человеку нужен свет.

Чаша причащения

Где Агнец с грустными глазами,
Что приготовлен был на смерть?
Там, где Земля под сапогами,
Которую пройти б успеть.

Посеять и пожать до срока,
Пока суды не излились,
Как чаши гнева из чертога,
Где вперемешку смерть и жизнь.

Успеть бы научить до смерти
Людей и жить и воскресать.
Чтоб в этой бренной круговерти
Им не пропасть, не заплутать.

Но мы всегда не успеваем,
Запарка смены такова,
Что кровь над чашей закипает
И испаряется до дна.

И да святится радость наша,
Хоть скромен будет наш удел,
А Агнец, закланный над чашей,
Воскрес и вновь повеселел.